Постановление АС Московского округа от 16.01.2024 № А40-196703/16

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Москва

22.01.2024

Дело № А40-196703/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 16 января 2024 года

Полный текст постановления изготовлен 22 января 2024 года

Арбитражный суд Московского округа

в составе: председательствующего судьи Е.Л. Зеньковой,

судей: Е.А. Зверевой, Н.Я. Мысака,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) – Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» - Кащенко М.В., по доверенности от 27.12.2023, срок до 31.12.2024,

от Баринова Андрея Александровича – Пешехонова Т.А., по доверенности от 25.08.2022, срок 5 лет,

от Чурилова И.Н. – Якушева Е.А., по доверенности от 05.09.2022, срок 3 года,

от Колганова А.В. – Шильников В.В., по доверенности от 07.04.2023, срок 5 лет,

от Якушевой О.М. – Ушкалов В.Н., по доверенности от 05.09.2022, срок 3 года,

от Семенова Д.Н. – Стриковский А.А., по доверенности от 13.09.2019, срок 10 лет,

от Дискина И.С. – Подковко А.А., по доверенности от 02.09.2022, срок 3 года,

от Самойлова В.С. – Лопатина Н.С., по доверенности от 19.10.2022, срок 3 года,

рассмотрев 16.01.2024 в судебном заседании кассационные жалобы конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) – Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» и Баринова Андрея Александровича

на определение от 24.08.2023

Арбитражного суда города Москвы,

на постановление от 01.11.2023

Девятого арбитражного апелляционного суда,

о привлечении Баринова А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и приостановлении производства по заявлению конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) о привлечении Баринова А.А. к субсидиарной ответственности в части определения размера ответственности до окончания расчетов с кредиторами,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АКБ «Финпромбанк» (ПАО),

установил:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 25.10.2016 должник - АКБ «Финпромбанк» (ПАО) признан несостоятельным (банкротом); в отношении должника открыто конкурсное производство; функции конкурсного управляющего кредитной организации АКБ «Финпромбанк» (ПАО) возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

В Арбитражный суд города Москвы 31.07.2019 поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении Перминова С.Б., Спиридонова С.Г., Зиминой Э.А., Гончарова А.А., Лаврентьева А.С., Харитонова О.А., Бондаревой И.Ю., Петрова С.В., Шишориной М.В., Хахалиной Н.В., Баринова А.А., Семенова Д.Н., Колганова А.В., Куликова А.Н., Дискина И.С., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., Якушевой О.М., Хлыстова В.Ю. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника солидарно в размере 29 481 598 000, 00 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 06.05.2022 заявление конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) удовлетворено в части.

Перминов С.Б., Спиридонов С.Г., Гончаров А.А. и Колганов А.В. привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам АКБ «Финпромбанк» (ПАО). В удовлетворении остальной части отказано. Производство по заявлению конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) о привлечении Перминова С.Б., Спиридонова С.Г., Гончарова А.А. и Колганова А.В. к субсидиарной ответственности приостановлено в части определения размера ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.07.2022 определение Арбитражного суда города Москвы оставлено без изменения, апелляционные жалобы конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО), Перминова С.Б., Спиридонова С.Г., Гончарова А.А., Колганова А.В. – без удовлетворения.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 03.11.2022 определение Арбитражного суда города Москвы от 06.05.2022 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.07.2022 отменено в части привлечения к субсидиарной ответственности Колганова А.В., в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности Куликова А.Н., Дискина И.С., Якушевой О.М., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., Семенова Д.Н., Баринова А.А.; в отмененной части обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы. В остальной части определение Арбитражного суда города Москвы от 06.05.2022 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.07.2022 оставлены без изменения, кассационные жалобы Спиридонова Сергея Германовича и конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) – Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» - без удовлетворения.

При новом рассмотрении определением Арбитражного суда города Москвы от 24.08.2023, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2023, заявление конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) о привлечении к субсидиарной ответственности Баринова А.А., Семенова Д.Н., Колганова А.В., Куликова А.Н., Дискина И.С., Самойлова В.С., Чурилова И.Н., Якушевой О.М. удовлетворено в части: Баринов А.А. привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам АКБ «Финпромбанк» (ПАО); в удовлетворении остальной части отказано; производство по заявлению конкурсного управляющего АКБ «Финпромбанк» (ПАО) о привлечении Баринова А.А. к субсидиарной ответственности в части определения размера ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с принятыми судебными актами, Баринов А.А. обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда города Москвы от 24.08.2023, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2023 отменить полностью и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Конкурсный управляющий должником – ГК «АСВ», также обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда города Москвы от 24.08.2023, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2023 в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности, разрешить вопрос по существу и привлечь к ответственности Колганова А.В., Семенова Д.Н., Куликова А.Н., Дискина И.С., Самойлова В.С., Чурилову И.Н., Якушеву О..М.; в остальной части обжалуемые судебные акты оставить без изменения.

В обоснование доводов кассационных жалоб заявители указывают на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов судов, изложенных в обжалуемых судебных актах, фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам в обжалуемой части.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

В порядке статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к материалам дела приобщен отзыв Колганова А.В., а также письменные объяснения Куликова А.Н., Дискина И.С., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., Якушевой О.М. и возражения Семенова Д.Н.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего должником доводы своей кассационной жалобы поддержал, но возражал против удовлетворения кассационной жалобы Баринова А.А.

Представитель Баринова А.А. доводы своей кассационной жалобы поддержал и возражал против удовлетворения кассационной жалобы конкурсного управляющего должником.

Представители Чурилова И.Н., Колганова А.В., Якушева О.М., Дискина И.С., Самойлова В.С. возражали против удовлетворения кассационной жалобы ГК «АСВ».

Представитель Семенова Д.Н. возражал против удовлетворения кассационной жалобы конкурсного управляющего должником, разрешение вопроса по кассационной жалобе Баринова А.А. оставил на усмотрение суда.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

Изучив доводы кассационных жалоб, исследовав материалы дела, заслушав явившихся в судебное заседание лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельно­сти (банкротстве).

Согласно части 2.1 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации указания арбитражного суда кассационной инстанции, в том числе на толкование закона, изложенные в его постановлении об отмене решения, судебного приказа, постановления арбитражных судов первой и апелляционной инстанций, обязательны для арбитражного суда, вновь рассматривающего данное дело.

Из содержания обжалуемых судебных актов усматривается, что при новом рассмотрении спора, суды обеих инстанций, выполняя указания суда кассационной инстанции в порядке статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установили следующие обстоятельства.

Суд округа проверяет законность и обоснованность судебных актов только в обжалуемых частях и в пределах доводов кассационных жалоб.

Судами установлено, что согласно материалам дела на балансе Банка в период с 01.09.2014 по 19.09.2016 (два года до даты отзыва лицензии) имелись активы, подлежащие переквалификации в пятую категорию качества с доначислением 100% резервов, а также были совершены сделки, причинившие Банку ущерб.

В период с 01.09.2014 по дату отзыва лицензии (19.09.2016) контролировавшие Банк лица согласовывали и заключали сделки с заведомо неспособными исполнить обязательства лицами, в связи с чем, еще шестнадцати юридическим и шести физическим лицам были предоставлены заведомо невозвратные кредиты.

Таким образом, судами установлено, что на дату 01.09.2014 Банк уже имел на балансе активы пятой категории качества (однако оценивал их в более высокую категорию качества), а также продолжал совершать новые сделки по предоставлению кредитов лицам, заведомо неспособным исполнить принимаемые на себя обязательства.

Всего Банком предоставлено невозвратных кредитов на общую сумму 19 958 120 058,28 руб. Остаток непогашенной задолженности по невозвратным кредитам 12 198 141 096,93 руб. Итого ущерб от кредитования составил 6 364 167 964,38 руб.

Также суды установили, что Банком в преддверии банкротства совершены иные убыточные сделки: Сделка с Ю-ЭМ ФАЙНЕНС ЛТД - отчуждение денежных средств Банка в пользу нерезидента под видом приобретения ценных бумаг - ущерб 7 788 115 312 руб.; Сделка с МАРКЕТ ГЛОУБ ЛЛП - действия по передаче ценных бумаг (ОФЗ Минфина РФ) принадлежащих Банку в пользу компании нерезидента по договору РЕПО - ущерб 145 131 992,54 руб.; Сделка с ЕВЛИДА ЛТД - действия, направленные на приобретение Банком у оффшорной организации доли в уставном капитале ООО «Таможенная карта», посредством чего из Банка выведены ликвидные активы и заменены на долю в уставном капитале этого Общества - ущерб - 192 826 159,83 руб.; Сделка с ЭКОЛАЙВ ЛТД - действия Банка по продаже облигаций QUARMINE LTD компании нерезиденту без их фактической оплаты - ущерб 843 038 550 руб.; ущерб от прочих сделок составил 8 969 112 015,14 руб.

Общий размер ущерба, причиненный Банку сделками по кредитованию и прочими сделками составил 15 333 279 979,52 руб. = (6 364 167 964,38 р. + 8 969 112 015,14 р.).

В настоящее время к субсидиарной ответственности по обязательствам кредитной организации привлечены Перминов С.Б., Спиридонов С.Г., Гончаров А.А.:

Перминов С.Б. (Председатель Правления, член Совета директоров, акционер Банка), в период вхождения в органы управления Банка одобрил 14 сделок с Ю-ЭМ ФАЙНЕНС ЛИМИТЕД (эпизод с ценными бумагами); сделку с ЕВЛИДА ЛТД (эпизод ООО «Таможенная карта»); сделку с ЭКОЛАЙВ ЛИМИТЕД (эпизод облигаций QUARMINE LTD) и совершил действия, направленные на выдачу 87 невозвратных кредитов.

Спиридонов С.Г. (ВРИО Председателя Правления, заместитель Председателя Правления, член Правления) в период вхождения в органы управления Банка подписал 2 сделки с Ю-ЭМ ФАЙНЕНС ЛИМИТЕД (эпизод с ценными бумагами); сделку с МАРКЕТ ГЛОУБ ЛЛП (эпизод с ОФЗ Минфина); сделку с ЕВЛИДА ЛТД (эпизод ООО «Таможенная карта»); сделку с ЭКОЛАЙВ ЛИМИТЕД (эпизод облигаций QUARMINE LTD) и совершил действия, направленные на выдачу 80 невозвратных кредитов.

Гончаров А.А. (Председатель Совета директоров, Президент Банка, акционер Банка) в период вхождения в органы управления Банка одобрил 14 сделок с Ю-ЭМ ФАЙНЕНС ЛИМИТЕД (эпизод с ценными бумагами); сделку с ЕВЛИДА ЛТД (эпизод ООО «Таможенная карта»); сделку с ЭКОЛАЙВ ЛИМИТЕД (эпизод облигаций QUARMINE LTD) и совершил действия, направленные на выдачу 25 невозвратных кредитов.

В обоснование заявления конкурсный управляющий должником также указывал на наличие оснований для привлечения к ответственности члена Совета директоров Колганова А.В., совершившего действия, направленные на заключение 96 из 108 сделок, причинивших Банку ущерб.

Так, суды установили, что Колганов Александр Владимирович являлся членом Совета директоров (30.06.2011-19.07.2016), старшим советником (15.11.2010), членом кредитного комитета.

Требования конкурсного управляющего к Колганову А.В. основаны на положениях статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций, статей 2, 189.23 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 22.12.2014 № 432-ФЗ ввиду наличия у него фактической возможности определять действия Банка путем одобрения сделок, причинивших кредитной организации ущерб, в составе Совета директоров.

Невозможность удовлетворения требований кредиторов в полном объеме невозможна без реализации полномочий его органов управления, в связи с чем пунктом 1 статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций к числу контролирующих кредитную организацию лиц отнесены прежде всего ее руководители (в т.ч. Совет директоров Банка), т.е. лица, вследствие реализации полномочий которых в принципе возможно наступление банкротства кредитной организации.

В статье 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 №395-1 «О банках и банковской деятельности» также указано, что органами управления кредитной организации наряду с общим собранием ее учредителей (участников) являются совет директоров (наблюдательный совет), единоличный исполнительный орган и коллегиальный исполнительный орган.

Учитывая, что деятельность кредитной организации опосредуется множеством сделок, в результате совершения которых финансовое положение Банка, может ухудшиться центральным элементом при анализе причин несостоятельности (банкротства) является вопрос о наличии полномочий на принятие соответствующих решений о заключении таких сделок (одобрение и/или непосредственно подписание).

Совет Директоров, как орган управления, в силу своей компетенции, как посчитали суды, занимал в АКБ «Финпромбанк» (ПАО) центральное положение и наибольшую долю участия при разрешении вопросов, связанных с принятием ключевых для кредитной организации решений.

Конкурсный управляющий ссылался на то, что Колганов А.В. действовал совместно с Перминовым С.Б., Спиридоновым С.Г. и Гончаровым А.А., обеспечивая своим голосом на заседаниях Совета директоров Банка и кредитного комитета принятие нужного бенефициарам Банка решения, а именно, одобрял сделки по выдаче заведомо невозвратных кредитов и согласовывал заключение иных заведомо убыточных для Банка сделок, по которым из Банка выбывали ликвидные активы, а на балансе Банка формировались неликвидные права требования к компаниям-нерезидентам, чем причинили Банку ущерб в общем размере 15 333 279 979,52 руб.

В частности, по мнению конкурсного управляющего, непосредственно Колгановым А.В., являвшимся в период с 30.06.2011 по 19.07.2016 членом Совета директоров, с 15.11.2010 старшим советником, членом кредитного комитета, в период вхождения в орган управления Банком одобрено 16 сделок, совместно с Гончаровым А.А. и Перминовым С.Б., подписант Спиридонов С.Г. (все трое привлечены к субсидиарной ответственности): 14 сделок с Ю-ЭМ ФАЙНЕНС ЛИМИТЕД (эпизод с ценными бумагами); сделку с ЕВЛИДА ЛТД (эпизод ООО «Таможенная карта»); сделку с ЭКОЛАЙВ ЛИМИТЕД (эпизод облигаций QUARMINE LTD); совершил действия, направленные на выдачу 80 невозвратных кредитов, остаток ссудной задолженности по которым составляет 10 414 705 920,16 руб., а именно: в составе Кредитного комитета Банка, будучи членом Совета директоров Банка, одобрил 77 кредитных договоров, 4 из которых также одобрил в составе Совета директоров Банка (одобрял совместно с Спиридоновым С.Г., Перминовым С.Б., в том числе совместно с Харитоновой О.А., Спиридоновым С.Г., Чуриловой С.А. одобрил предоставление кредита Гончарову А.А. на 584 700 000,00руб.); в составе Совета директоров Банка одобрил 25 кредитных договоров (совместно с Перминовым С.Б., Гончаровым А.А., подписант договоров Спиридонов С.Г.).

По - мнению конкурсного управляющего, размер причиненного Колгановым ущерба Банку вменяемыми действиями, эквивалентен 92,9851 % (доля Колганова А.В. в общем размере причинённого ущерба) - 14 257 671 701,42 руб.

Заявитель полагал, что Колганов А.В. являясь лицом, обязанным действовать от имени и в интересах Банка добросовестно и разумно, обязанным обеспечить выполнение Банком требований Положений №№ 254-П, 283-П, действовал недобросовестно и неразумно, не проявил должную степень заботливости и осмотрительности в нарушение указанных актов. При наличии в Банке сведений о заведомой неспособности контрагентов исполнять свои обязательства не предпринимал никаких мер по организации проведения комплексного и объективного анализа деятельности контрагентов, равно как не предпринял никаких мер по обеспечению возврата денежных средств по сделкам неисполненным со стороны контрагентов.

Учитывая изложенное, управляющий указывал, что действия Колганова А.В. совершены им в нарушение банковского законодательства и с учетом позиции Пленума ВАС РФ, изложенной в Постановлении № 62, являются недобросовестными (одобрение/заключение сделок с заведомо неспособными исполнить обязательство контрагентами), неразумными (не совершение действий, направленных на получение необходимой и достаточной для принятия решения информации) и неправомерными (нарушение нормативных предписаний Банка России).

В соответствии с пунктом 22 Постановления от 21.12.2017 №53, если несколько контролирующих должника лиц действовали совместно, они несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно. В целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе, соисполнительство, пособничество и т.д.

Таким образом, по - мнению конкурсного управляющего за одобрение сделок, причинивших Банку ущерб, явившихся причиной существенного ухудшения финансового положения Банка (с последующим банкротством), по основаниям статьи 14 Закона, статьи 189.23 Закона о банкротстве) Колганов А.В. подлежит привлечению к ответственности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Федерального закона 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее - Закон об акционерных обществах) члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), а равно управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно.

Как усматривается из пункта 2 статьи 71 Закона об акционерных обществах члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и управляющая организация или управляющий, несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Указанные положения корпоративного законодательства также находят свое отражение в статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также пункте 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункте 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми лица, входящие в состав органов управления, несут ответственность за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

В соответствии со статьей 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Согласно пункту 2 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность, предусмотренную пунктом 1 настоящей статьи, несут также члены коллегиальных органов юридического лица, за исключением тех из них, кто голосовал против решения, которое повлекло причинение юридическому лицу убытков, или, действуя добросовестно, не принимал участия в голосовании.

Согласно подпункту 5 пункта 2 Постановления № 62 недобросовестность действий руководителя считается доказанной в том случае, когда он знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.).

В пункте 3 Постановления № 62 раскрыто понятие неразумности действий руководителя, которая считается доказанной, когда руководитель принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение, либо до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах.

Вместе с тем применительно к ответчику Колганову А.В. судами установлены следующие обстоятельства, связанные с установлением его статуса и положения в делах управления банком.

Судами установлено, что апелляционным определением Московского городского суда от 08.09.2020 и определением Второго кассационного суда общей юрисдикции от 01.04.2021 по результатам рассмотрения иска АКБ «Финпромбанк» ПАО в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» к Мещерякову В.Ф., Спиридонову С.Г., Мехову В.В., Колганову А.В., Заруцкому В.А. о взыскании убытков установлено следующее.

Приказом от 14.01.2015 Колганов А.В. включен в число членов Подкомитета по работе с проблемной задолженностью, являлся его руководителем. Структура банка, а также схема закрепления кураторства не предполагали возложение на Первого Вице-Президента каких-либо управленческих полномочий, которые позволяли бы контролировать различные сферы деятельности банка. В силу трудовой функции он мог влиять на отдельную сферу деятельности банка, а потому не может быть привлечен к ответственности по статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации за фактический контроль над организацией.

Согласно пункту 3 Постановления №53 по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Согласно сформулированным АКБ «Финпромбанк» ПАО требованиям предметом иска было взыскание ущерба на основании статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем суды указали, что вопреки мнению истца, в предмет доказывания входило установление обстоятельств того, относится ли ответчик Колганов А.В. к числу лиц, уполномоченных выступать от имени банка.

Установленная законом презумпция наличия у члена совета директоров статуса контролирующего кредитную организацию лица для целей привлечения его к субсидиарной ответственности, как и все остальные правовые презумпции (от лат. рraesumptio - предположение), установленные банкротным законодательством, носят опровержимый характер.

Таким образом, суды пришли к выводу, что Колганов А.В. не может нести субсидиарную ответственность по обязательствам АКБ «Финпромбанк» ПАО, поскольку имеется вступивший в законную силу судебный акт, которым отказано в признании за Колгановым А.В. такого статуса контролирующего лица, конкретно была определена трудовая и фактическая роль Колганова А.В. в Банке.

При этом суды отметили, что статья 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации связывает преюдициальное значение не с наличием вступивших в законную силу судебных актов, разрешающих дело по существу, а с обстоятельствами (фактами), установленными данными актами, имеющими значение для другого дела, в котором участвуют те же лица.

Признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела.

Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности (Постановление Конституционного Суда РФ от 21.12.2011 №30-П).

Статья 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации связывает преюдициальное значение не с наличием вступивших в законную силу судебных актов, разрешающих дело по существу, а с обстоятельствами (фактами), установленными данными актами, имеющими значение для другого дела, в котором участвуют те же лица.

Согласно Определению Верховного Суда Российской Федерации от 19.03.2020 № 305-ЭС19-24795 признание преюдициального значения судебного решения, направленное на обеспечение стабильности и общеобязательности этого решения и исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если имеют значение для его разрешения (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2011 №30-П).

Оценка судом доказательств по своему внутреннему убеждению не означает допустимость ситуации, при которой одни и те же документы получают диаметрально противоположное толкование судов в разных делах без указания каких-либо причин для этого. Такая оценка доказательств не может быть признана объективной (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 №305-ЭС15-17704).

В дополнение к выводу об отсутствии у Колганова А.В. статуса контролирующего лица суды отметили, что ни устав кредитной организации, ни трудовой договор не предусматривали у Колганова А.В. полномочий по сбору дополнительной информации о заемщиках – истец вменяет ответчику действия, которые он объективно не мог совершить, что противоречит диспозиции статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Конкурсный управляющий указывал что, Колганов А.В. ненадлежащим образом осуществил свои обязанности члена Совета директоров при принятии решения о выдаче кредитов техническим заемщикам (по мнению ГК АСВ) в силу непроведения надлежащей проверки или намеренном игнорировании сведений о контрагентах, чем нарушил права кредиторов банка.

Вместе с тем, как установлено судами, Колганов А.В. наравне с Хлыстовым В.Ю. (Хлыстов Владислав Юрьевич: член Совета директоров (18.06.2013-26.05.2016), акционер Банка с долей 1,73% (непосредственное владение) являлись членами Совета директоров банка.

При этом, ранее судом округа оставлены без изменения выводы судов об отсутствии оснований для привлечения члена Совета директоров Хлыстова В.Ю. к субсидиарной ответственности.

Так, судами уже была установлена действительная компетенция Совета директоров, а также существующий в банке порядок подготовки, сбора и проверки информации о заемщике - для рассмотрения заявки заемщика на предоставление кредитного продукта полный комплект документов, необходимый для проведения проверки контрагента и определения его платежеспособности, направляется в 6 структурных подразделений Банка, в том числе, в Управление кредитования и гарантий (УКиГ), Управление экономической безопасности (УЭБ), Управление кредитных рисков (УКР).

Суды установили, что у членов Совета директоров фактически не имелось реальной возможности оценивать кредитные риски заключаемых сделок, а при принятии решений они руководствовались представленными заключениями узкопрофильных служб, специалистов, решениями кредитного комитета. Такие сделки с учетом полномочий и зоны ответственности Совета директоров оцениваются Советом не на предмет их кредитного риска, а на предмет соответствия интересам Банка, утвержденным стратегиям и планам развития.

Таким образом, суды установили, что из материалов дела не следует, что у Колганова А.В. было больше полномочий нежели у Хлыстова В.Ю., голос ответчика в Совете не имел решающего значения.

Пунктом 16.2 Устава ПАО АКБ «Финпромбанк» установлена компетенция Совета директоров. Ни один из 60 пунктов определенной компетенции не содержит права членов на сбор информации о сделках и потенциальных заемщиках банка.

Как указывал ответчик, в соответствии с пунктом 2 Положения о Совете директоров ФПБ (утв. Протоколом №10-01/2014-ВОСА от 29.10.2014) основными задачами Совета директоров являются:

определение стратегии развития Банка;

рассмотрение и утверждение бизнес-планов и отчетов об их исполнении;

утверждение кадровой политики, системы вознаграждений и иных выплат;

обеспечение эффективного контроля за финансово-хозяйственной деятельностью осуществление контроля за эффективной деятельностью исполнительных органов;

осуществление контроля за эффективной деятельностью исполнительных органов;

определение стратегии управления рисками и капиталом Банка, в том числе в части обеспечения достаточности собственных средств (капитала) и ликвидности на покрытие рисков как в целом по Банку, так и по отдельным направлениям его деятельности; вопросов, связанных с организацией внутреннего аудита в Банке, в том числе, в части противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем и финансированию терроризма;

утверждение внутренних документов Банка по вопросам, входящим в его компетенцию.

Суды установили, что указанные истцом сделки были вынесены Председателем (исполняющем обязанности) правления в порядке подпункта 36 пункта 16.2 статьи 16 Устава ФПБ на рассмотрение заседания Совета директоров по собственному решению, поскольку одобрение рядовых кредитных сделок по общему правилу не входило в компетенцию Совета директоров. При этом какая-либо дополнительная информация о возможных рисках со стороны исполнительного органа не доводилась до Совета директоров.

Поскольку ответственность контролирующих лиц является гражданско-правовой, возложение на них обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации. То есть для наступления гражданско-правовой ответственности необходимо доказать противоправный характер поведения контролирующего лица; наличие у должника убытков; причинную связь между противоправным поведением контролирующего лица и наступившими вредоносными последствиями; вину контролирующего лица.

В случае с Колгановым А.В. судами установлено, что истцом не была доказана противоправность его поведения.

Кроме того, суды отметили, что материалами дела не подтверждается, что Колганов А.В. являлся инициатором (соучастником) или выгодоприобретателем сделок, которые согласно доводам иска, привели к банкротству организации.

В силу пункта 16 Постановления №53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

В пункте 21 Постановления №53 указано, если необходимой причиной объективного банкротства явились сделка или ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника исходя из презумпции, закрепленной в подпункте 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, такой контролирующий выгодоприобретатель несет субсидиарную ответственность, предусмотренную статьей 61.11 Закона о банкротстве, солидарно с руководителем должника (абзац первый статьи 1080 ГК РФ).

Сформированный Верховным Судом Российской Федерации в Определениях от 10.11.2021 № 305-ЭС19-14439 (3-8), от 22.06.2020 № 307-ЭС19-18723 (2, 3) подход к оценке степени вовлеченности менеджмента кредитной организации в процесс принятия решений предполагает наличие одновременно трех критериев для вывода о виновности ответчика.

В соответствии с положениям гражданского и банкротного законодательства (как в настоящей редакции, так и действующей ранее) контролирующие должника лица (то есть лица, которые имеют право давать должнику обязательные для исполнения указания) могут быть привлечены к субсидиарной ответственности, если их виновное поведение привело к невозможности погашения задолженности перед кредиторами должника (иными словами, за доведение должника до банкротства - абзац первый пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве и пункт 3 статьи 3 Федерального закона от 26.12.1995 №208-ФЗ «Об акционерных обществах»).

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее:

1) наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д., при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям);

2) реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделки);

3) ответчик является инициатором такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (далее – критерии, пункты 3,16,21,23 Постановления №53).

Применительно к рассматриваемому спору, суды установили, что истцом не представлено доказательств, что ответчик Колганов А.В. соответствует третьему критерию вины: он никогда не выступал инициатором вмененных сделок и не являлся выгодоприобретателем от их заключения.

Обстоятельства владения Колгановым А.В. в период с 28.07.2005 по 19.12.2006 ООО «ЮМ-Восточная Европа» - за 8 лет до возникновения у банка признаков несостоятельности - в отсутствие доказательств, по мнению судов, не может презюмировать получение Колгановым А.В. выгоды от кредитования указанного юридического лица. При этом кредитование ООО «ЮМ-Восточная Европа» происходило в апреле-мае 2016 года. Таким образом, суды посчитали, что Колганов А.В. не мог быть бенефициаром этих сделок.

Иных обстоятельств, которые бы указывали на доказанность наличия критериев вины ответчика, в материалы дела не представлены, из судебных актов не следуют.

Суды установили, что сделки, в одобрении которых участвовал Колганов А.В., не являются взаимосвязанными и по отдельности не относятся к существенным.

При определении существенности сделок во внимание принимается стоимость активов должника по состоянию на отчетную дату, предшествующую заключению каждой из спорных сделок, соотношение цены сделки и размера активов, а не произвольно определенная истцом доля ответчика в составе причиненного вреда.

В соответствии с пунктом 23 Постановления №53 презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.).

Согласно Информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.03.2001 № 62 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением хозяйственными обществами крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» при определении балансовой стоимости активов общества (в т.ч. и кредитных организаций) судами учитывается сумма активов по последнему утвержденному балансу общества без уменьшения ее на сумму долгов (обязательств).

В соответствии с данными ЦБ РФ размер балансовой стоимости активов банка по состоянию: на 01.10.2015 = 59 528 048 тыс.руб. на 01.01.2016 = 54 517 115 тыс.руб. на 01.04.2016 = 54 937 289 тыс.руб.

Суды отметили, что ни одна из одобренных Колгановым А.В. сделок не превышала по своей стоимости 13 млрд. руб., что составляет 25% от балансовой стоимости активов банка и, как следствие, не дает оснований для применения к ответчику установленной в законе презумпции вины. Часть вменяемых А.В. Колганову сделок одобрялась им только в качестве члена Кредитного комитета, который в силу своей компетенции органом управления не является. Кредитный комитет не принимает решения, а дает руководителю Банка максимальную информацию для принятия решения. Это положения корпоративного законодательства, которые не предусматривают размывание ответственности. Кредитный комитет выносит только свои профессиональные суждения, но не может принимать юридически значимых решений.

Кредитный комитет (его члены), и руководители структурных подразделений, не относятся к контролирующим должника лицам, и не могут быть привлечены к ответственности по обязательствам должника.

Арбитражный суд Московского округа в постановлении от 03.11.2022 в рамках настоящего дела неоднократно указывал на конституционный запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях.

Само по себе одобрение Колгановым А.В. сделок в составе кредитного комитета в отсутствие конкретных доказательств причинно-следственной связи между действиями ответчика (не инициировал предоставление кредитов, не получил выгоду от их выдачи) и убытками должника не может быть поставлено ему в ответственность, так как решения кредитного комитета не были обязательны для контролирующих банк лиц.

Согласно Уставу, в своей деятельности кредитный комитет подотчетен Правлению Банка. Лицо, подписывающее договор - исполнительный орган, не обязано было руководствоваться решением кредитного комитета, указанный орган не являлся органом управления банка, а ответчик, голосуя как член кредитного комитета по соответствующим вопросам, не давал обязательных указаний на заключение сделок.

Таким образом, исследовав материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суды пришли обоснованному выводу об отказе конкурсному управляющему АКБ «ФИНПРОМБАНК» (ПАО) в лице Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов в удовлетворении требования о привлечении А.В. Колганова к субсидиарной ответственности в полном объеме.

Рассматривая требования конкурсного управляющего в части Куликова А.Н., Дискина И.С., Якушевой О.М., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., суды исходили из следующего.

Куликов Александр Николаевич: Заместитель Председателя Правления (16.04.2013-26.11.2015); Председатель Совета директоров (21.07.2016-19.09.2016); Член Совета директоров (20.07.2016-19.09.2016);

Дискин Илья Семенович: Член Совета директоров (20.05.2016-19.09.2016); Старший Вице-Президент по инвестициям (17.02.2016-31.10.2016);

Якушева Ольга Михайловна: член Совета директоров (20.07.2016-19.09.2016);

Самойлов Владимир Сергеевич: член Совета директоров (20.07.2016-19.09.2016); Вице-Президент по безопасности (09.12.2015-31.10.2016);

Чурилова Ирина Николаевна: член Совета директоров (20.05.2016-19.09.2016), Советник Операционного директора (23.12.2015-31.10.2016).

В качестве единственного основания для привлечения вышеуказанных лиц к субсидиарной ответственности по долгам ПАО АКБ «Финпромбанк» конкурсный управляющий указал на то, что в составе Совета директоров Банка ими 06.09.2016 одобрена сделка по выдаче кредита Гончарову А.А. на сумму 588 900 000 руб., что отражено в протоколе заседания Совета директоров Банка №09-01/2016 от 09.09.2016.

Вместе с тем суды указали, что факт вхождения указанных лиц в состав Совета директоров Банка сам по себе не может являться достаточным основанием для привлечения их к субсидиарной ответственности.

Одобрение одним из членов совета директоров (либо иного коллегиального органа) существенно убыточной сделки само по себе не является достаточным для констатации его вины в невозможности погашения требований кредиторов и привлечения его к субсидиарной ответственности. К ответственности подлежит привлечению то лицо, которое инициировало совершение подобной сделки (по смыслу абзаца 3 пункта 16 Постановления №53) и (или) получило (потенциальную) выгоду от ее совершения. Доказательств такого рода суду не представлено.

Судами установлено, что перевод долга был осуществлен с согласия кредитора, поскольку соглашение с Гончаровым А.А. (Председателем совета директоров) от имени банка подписано Председателем правления Спиридоновым С.Г., в соглашении указана цель выдачи кредита - погашение ссудной задолженности третьих лиц.

Следовательно, как посчитали суды, для всех заинтересованных лиц, участвующих в цепочке сделок, было очевидно, что Юрченко Е.В. выбывал из отношений с банком в качестве должника, его место в обязательстве занимал Гончаров А.А.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 07.02.2020 по делу №А40-196703/2016 при повторном рассмотрении отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании недействительной сделкой банковской операции от 09.09.2016 по погашению суммы долга по кредиту Юрченко Е.В. перед Банком на общую сумму 584 701 700,65 рублей.

В данном обособленном споре суды рассматривали следующую цепочку сделок: заключение кредитного договора между Юрченко Е.В. и Банком, заключение договора займа между Гончаровым А.А. и Юрченко Е.В., заключение кредитного договора между Гончаровым А.А. и Банком, погашение задолженности Гончаровым А.А. перед Юрченко Е.В. по договору займа, погашение задолженности Юрченко Е.В. перед Банком по кредитному договору.

Судами сделан вывод, что в результате всех названных действий и операций фактически произошел перевод долга с Юрченко Е.В. на Гончарова А.А. (статья 391 ГК РФ).

Суды исходили из отсутствия доказательств наличия у должника требований (поручений) других клиентов, которые в соответствии с требованиями ГК РФ должны быть исполнены ранее требования Юрченко Е.В.

Выдача кредита Гончарову А.А. и безакцептное списание этих денежных средств со счета Юрченко Е.В. не привели к уменьшению конкурсной массы Банка и преимущественному удовлетворению требования отдельного кредитора, поскольку денежные средства фактически остались у Банка.

Учитывая установление Верховным Судом Российской Федерации в Определении от 11.07.2019 №305-ЭС18-19945(8) факта наличия просрочек в исполнении обязательств по кредитному договору №86-2013/КФ от 26.03.2013 со стороны Юрченко Е.В., его фактическая замена на Гончарова А.А. была выгодна Банку. Гончаров А.А. являлся платежеспособным лицом с хорошей кредитной историей, претензии со стороны правоохранительных органов отсутствовали, исполнительных производств, возбужденных в отношении Гончарова А.А., не было. Более того, Гончаров А.А. продолжительное время занимал должность председателя Совета директоров Банка и являлся его акционером. Тогда как Юрченко Е.В. для Банка был абсолютно сторонним лицом.

Кроме того, судами учтено, что в Заключении временной администрации от 13.10.2016 указано, что по состоянию на 19.09.2016 не исполненные в срок распоряжения о переводе денежных средств, учитываемых на внебалансовом счете №90904 отсутствовали.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.10.2017 по делу №А40-135510/2017 требования АКБ «Финпромбанк» (ПАО) о признании должника-гражданина Гончарова А.А. несостоятельным признаны обоснованными. Указанное определение вступило в законную силу.

При этом основанием требования является долг Гончарова А.А. перед Банком по кредитному договору от 08.09.2016, следовательно, денежная реальность полученного Гончаровым А.А. кредита признана судами правомерной.

В рамках данного дела банковская операция по выдаче в этот день кредита Гончарову А.А. признана реальной, суд взыскал с него соответствующий долг, включив требование банка в реестр к заемщику.

Вышеперечисленныеобстоятельства подтверждены определением Арбитражного суда города Москвы от 07.02.2020, постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.06.2020, постановлением Арбитражного суда Московского округа от 02.09.2020 по делу №А40-196703/2016 в рамках повторного рассмотрения вышеуказанного обособленного спора.

Так, судами первой и апелляционной инстанций установлено и следует из материалов дела, между банком и Юрченко Е.В. заключен кредитный договор 26.03.2013 № 86-2013/КФ, согласно которому банк предоставил ответчику денежные средства в сумме 16 300 000 долларов США под 11,5 % годовых сроком до 15.05.2014.

В результате заключения дополнительных соглашений к указанному договору окончательный срок возврата кредита был установлен до 09.09.2016.

За день до обозначенного срока (08.09.2016) между банком и Гончаровым А.А. (председателем совета директоров банка) заключен кредитный договор на сумму 584 700 000 руб. на срок до 06.09.2019 под 13 % годовых с целью погашения ссудной задолженности третьих лиц.

На следующий день (соответствующий дню возврата кредита Юрченко Е.В. -09.09.2016) кредит получен Гончаровым А.А., далее денежные средства были направлены на счет Юрченко Е.В., после чего банк списал их с названного счета в целях погашения кредита Юрченко Е.В.

Основанием платежа Гончарова А.А. в пользу Юрченко Е.В. являлся возврат беспроцентных займов по договорам от 30.03.2016 № 30-03-2016/ФЛ и № 30-03-2016/ФЛ-1 на общую сумму 584 701 700 руб. 65 коп.

Приказами Банка России от 19.09.2016 №ОД-3144 и №ОД-3145 у должника отозвана лицензия на осуществление банковских операций, назначена временная администрация по управлению кредитной организацией.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 25.10.2016 по настоящему делу банк признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждено агентство.

Конкурсный управляющий должника, обращаясь с заявлением об оспаривании операции по списанию со счета Юрченко Е.В. денежных средств в целях погашения кредита, ссылался на статью 61.3 Закона о банкротстве.

Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 11.07.2019 по настоящему делу указал, что конкурсный управляющий ошибочно оспаривал лишь последнюю операцию по перечислению денежных средств со счета Юрченко Е.В.

Однако оценка действительности данной сделки не могла производиться без учета всей совокупности отношений, так как спорное перечисление являлось одним из элементов реализации намерений сторон по переводу долга (определение Верховного Суда Российской Федерации от 23.03.2017 по делу № 307-ЭС16-3765 (4,5).

В ситуации, когда отношения сторон являются сложноструктурированными, оспаривание одной из взаимосвязанных сделок (даже при наличии условий для признания ее недействительной) не может приводить к полноценному восстановлению положения, существовавшего до совершения всех сделок, в связи с чем, такой способ защиты нельзя признать надлежащим.

При этом Верховный Суд Российской Федерации указал, квалификация операции по списанию средств со счета Юрченко Е.В. обособленно от иных сделок, опосредовавших перевод долга на Гончарова А.А.. ошибочна.

Сложившееся положение вещей, при котором была оценена только последняя сделка из всей цепочки, привело к тому, что по результатам судебных разбирательств задолженность фактически взыскана с двух лиц - с Юрченко Е.В и Гончарова А.А. (определением Арбитражного суда города Москвы от 23.10.2017 по делу №А40-135510/2017 о банкротстве Гончарова А.А. задолженность по кредиту включена в третью очередь реестра требований кредиторов), при этом конкурсный управляющий не приводил доводов о том, что Гончаров А.А. желал вступить в обязательство без выбытия Юрченко Е.В. либо выдать за последнего поручительство.

В случае, когда банкротящееся лицо являлось кредитором в обязательстве, оспаривание соглашения о переводе долга по специальным основаниям законодательства о несостоятельности возможно, в частности, по мотиву причинения вреда имущественным правам и интересам кредиторов такого лица (статья 61.2 Закона о банкротстве). Ссылка же агентства на то, что Гончаров А.А. в настоящее время находится в процедуре банкротства, сама по себе не может служить основанием для вывода о его неплатежеспособности на момент перевода долга, поскольку именно названная задолженность перед банком явилась поводом для инициирования его несостоятельности. Не исключено, что при несовершении замены должника в обязательстве банк бы потребовал возбудить дело о банкротстве Юрченко Е.В.

Верховный Суд Российской Федерации указал на ранее установленное судебными инстанциями отсутствие по состоянию на 09.09.2016 в банке неисполненных требований других клиентов. Одновременно Верховный Суд Российской Федерации отметил, что поскольку в данном случае имел место перевод долга, то даже возможность наличия картотеки не имеет принципиального значения.

Конкурсным управляющим в материалы дела представлены: оборотно-сальдовая ведомость лицевых счетов по балансовом счету 47418, реестр счетов 47418, реестр требований кредиторов, чьи поручения не были исполнены с 09.09.16 по 19.09.16, выписку по требованиям (поручениям) клиентов, помещенных в очередь неисполненных в срок распоряжений из-за недостаточности денежных средств на корреспондентском счете, согласно которым с 12.08.16 в банке сформировалась картотека неисполненных платежей.

По состоянию на 19.09.2016 у Банка находились денежные средства в размере 14 925 тыс. руб., средства кредитной организации в Банке Россия 839 862 тыс. руб., средства в кредитных организациях 17 922 тыс. руб.

Согласно заключению временной администрации от 13.10.2016 неисполненных в срок распоряжений о переводе денежных средств, учитываемой на внебалансовом счете №90904 «неисполненные в срок распоряжения из-за недостаточности денежных средств на корреспондентских счетах кредитной организации» на 19.09.2016 отсутствуют.

Списание денежных средств было произведено банком безакцептно на основании распоряжения Юрченко Е.В. от 26.03.2013.

Исходя из изложенного, суды пришли к выводу, что доводы конкурсного управляющего должника о том, что кредит был погашен формальной банковской проводкой без реального денежного обеспечения необоснованны, поскольку вся совокупность банковских операций в сложноструктурированных отношениях по переводу долга является денежной (реальной), Юрченко Е.В. выбыл из отношений с банком в качестве должника, критерий предпочтительности (наличия картотеки) в данном случае правового значения не имеет.

Суды также обратили внимание на то, что финансовый управляющий Гончарова А.А. на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве обратился в суд с заявлением в рамках дела о банкротстве Гончарова А.А. А40-135510/17 о признании недействительной сделки по перечислению денежных средств со счета Гончарова А.А. на счет Юрченко Е.В.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 27.06.2019 в удовлетворении заявления финансового управляющего отказано.

Таким образом, каких-либо обстоятельств недействительности сделки по перечислению от Гончарова А.А. денежных средств в пользу Юрченко Е.В. не установлено. При этом АКБ «Финпромбанк» предоставил Юрченко Е.В. кредит и в полном объеме списал со счета Юрченко Е.В. долг по данному кредиту. В указанной оспариваемой банком операции неравноценность встречного исполнения отсутствует - кредит Юрченко Е.В. полностью возвращен кредитору.

Согласно Определению Верховного Суда Российской Федерации от 23.03.2017 №307-ЭС16-3765 (4,5) при определении признака подозрительной сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве следует принимать совокупный экономический эффект для должника от вступления в несколько объединенных общей целью юридических отношений. Верховный Суд Российской Федерации в Определении № 305-ЭС18-19945 (8) считает ошибочной возможность взыскания задолженности с двух лиц - с Юрченко Е.В и Гончарова А.А. Экономический эффект перевода долга с Юрченко Е.В. на Гончарова А.А. не ведет к уменьшению имущества. В противном случае это фактически приведет к взысканию задолженности с двух лиц, что, по мнению Верховного Суда Российской Федерации, является недопустимым.

Для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о несостоятельности (банкротстве) помимо причинения вреда необходимо доказать, что: сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; ответчик знал или должен был знать об этом к моменту совершения сделки. Конкурсным управляющим суду таких доказательств не представлено.

При этом, как указано в Определении Верховного Суда Российской Федерации 11.06.2019 № 305-ЭС 18-19945 (8) ссылка конкурсного управляющего на то, что Гончаров А.А. в настоящее время находится в процедуре банкротства, сама по себе не может служить основанием для вывода о его неплатежеспособности на момент перевода долга, поскольку именно названная задолженность перед банком явилась поводом для инициирования его несостоятельности.

Отклоняя доводы ГК АСВ о причинении вреда кредиторам Банка, совершенной совокупностью сделок, в том числе путем выбытия ликвидного актива в виде более надежного должника, суд апелляционной инстанции правомерно указал на то, что доказательств наличия умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам в материалы обособленного спора не представлены.

В силу части 1 статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации.

Кроме того, согласно части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 21.12.2011 № 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Однако, несмотря на то, что согласно части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации преюдиция подразумевает освобождение от доказывания установленных судом фактов и обстоятельств, а также принимая во внимание, что в соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает представленные доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, в силу правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 № 305-ЭС15-17704, оценка судом доказательств по своему внутреннему убеждению не означает допустимость ситуации, при которой одни и те же документы получают диаметрально противоположное толкование судов в разных делах без указания каких-либо причин для этого.

При этом, несмотря на то, что формально для преюдиции необходимо субъектное тождество участников, при рассмотрении дел о банкротстве субъектный состав участников обособленных споров решающего значения не имеет, поскольку каждое участвующее в деле о банкротстве лицо вправе участвовать в рассмотрении заявления (жалобы, требования) любого другого участвующего в деле лица.

Все участники обособленных споров по делу о банкротстве как со стороны заявителей, так и со стороны ответчиков, с материально-правовой точки зрения применительно к своему статусу выступают как единое гражданско-правовое сообщество, при этом каждый из участников выступает как представитель указанного сообщества, действующий в интересах последнего.

Принимая во внимание изложенное, а также тот факт, что конкурсный управляющий в любом случае являлся участником обособленного спора об оспаривании сделки по погашению кредита Юрченко Е.В., принятые по итогам его рассмотрения судебные акты создают преюдицию при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Кроме того, даже если бы такая судебная практика сформирована не была, то и в этом случае обстоятельства, установленные вступившими в законную силу судебными актами по спору об оспаривании сделки по погашению кредита Юрченко Е.В., имели бы обязательное значение для рассмотрения настоящего обособленного спора в силу части 1 статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, вопреки утверждению ГК АСВ, суды не вправе были не учитывать обстоятельства, установленные Определением Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2019 № 305-ЭС18-19945 (8) по делу № А40-196703/2016 касательно предоставления Гончарову А.А. спорного кредита, одобрение которого вменяется ответчикам.

Ответчикам вменялось одобрение сделки по выдаче кредита Гончарову А.А. на сумму 584 700 000,00 руб. в составе Совета директоров Банка в соответствии с протоколом заседания Совета директоров Банка №09-01/2016 от 09.09.2016.

Совет директоров принимал решение именно об одобрении Кредита, а не о его предоставлении, поскольку именно такие полномочия предоставлены Совету директоров подпункта 37 пункта 16.2 статьи 16 Устава Банка.

Суды отметили, что сам текст Протокола содержит указание на то, что Совет директоров сделки, вынесенные на повестку дня, именно «одобрял», а иная формулировка, содержащаяся в приложении к Протоколу, не более чем грамматическая конструкция, которая, тем не менее, не является основанием для изменения сферы компетенции Совета директоров, установленной Уставом. При выполнении возложенных на него функций Совет директоров за пределы компетенции, определенной Уставом Банка, не выходил.

Таким образом, вопреки утверждению ГК АСВ, решение о предоставлении кредита Гончарову А.А. принято не Советом директоров, который лишь одобрил его перечисление.

Резюмируя вышеизложенное, суды указали, что действительно, Гончарову А.А. одобрен кредит. Однако, Определением Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2019 установлено, что фактически под видом кредита Банк оформил перевод долга Юрченко Е.В., возникшего из кредитного договора от 26.03.2013 № 86-2013/КФ, на Гончарова А.А, поскольку «на начало 09.09.2016 должником перед банком на сумму 584 млн. руб. являлся Юрченко Е.В., а на конец данного дня - Гончаров А.А.».

В данном случае важное значение имеет то, что это обстоятельство (квалификация совершенной операции не как выдача нового кредита, а как замена стороны в ранее заключенном обязательстве) было решающим при рассмотрении Верховным Судом Российской Федерации указанного дела - именно по этой причине высшая судебная инстанция полностью отменила состоявшиеся ранее по делу судебные акты.

Суды посчитали, что учитывая, что кредитный договор № 0801-09/2016-КФ от 08.09.2016 с Гончаровым А.А. от имени Банка подписан ВРИО Председателя Правления Спиридоновым С.Г., а согласно подпункту 11 пункта 2.1 статьи 2 указанного договора в качестве цели кредита указано «погашение ссудной задолженности третьих лиц», такой перевод долга в соответствии с пунктом 2 статьи 391 Гражданского кодекса Российской Федерации был осуществлен с согласия кредитора (Банка), вследствие чего является действительным и законным.

Таким образом, Верховным Судом Российской Федерации было установлено, что для всех заинтересованных лиц, участвующих в цепочке сделок, было очевидно, что Юрченко Е.В. выбывал из отношений с Банком в качестве должника, его место в обязательстве занимал Гончаров А.А.

Кроме того, на это обстоятельство прямо указано в пункте 1 приложения к Протоколу, а также сказанное подтверждается тем, что сразу после выдачи кредита Гончарову А.А. денежные средства были переведены на счет Юрченко Е.В., после чего Банк списал их с названного счета в целях погашения кредита Юрченко Е.В.

Таким образом, суды пришли к выводу, что предоставленными Банком денежными средства Гончаров А.А. не распоряжался иным образом, кроме как немедленно перевел их на счет Юрченко Е.В. в целях погашения последним кредитной задолженности перед Банком.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.23 Закона о банкротстве в случае, если банкротство кредитной организации наступило вследствие действий и (или) бездействия лиц, контролирующих кредитную организацию, такие лица в случае недостаточности имущества кредитной организации несут субсидиарную ответственность по ее обязательствам в порядке, установленном статьей 10 данного Федерального закона.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов.

Указывая на виновность Куликова А.Н., Дискина И.С., Якушевой О.М., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., конкурсный управляющий фактически исходил из того, что названными лицами были тем или иным образом одобрены существенно убыточные сделки, приведшие к несостоятельности должника.

Особенность функционирования кредитных организаций состоит в том, что они осуществляют достаточно крупную по своим масштабам деятельность на финансовом рынке, что обусловливает необходимость наличия в их штате значительного количества сотрудников, в том числе в органах управления. При этом банковская деятельность на финансовом рынке является строго и детально урегулированной, в частности, предъявляется значительное количество требований к перечню органов управления, а также к персональному составу лиц, в них входящих (например, статьи 11.1, 11.1-1 Федерального закона от 02.12.1990 №395-1 «О банках и банковской деятельности»).

Данные особенности деятельности банков предопределяют то, что в рамках дел об их банкротстве споры о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности зачастую сопровождаются наличием большого количества ответчиков. Разрешая подобные споры, судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству кредитной организации.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее:

наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д., при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям);

реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделок);

ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (пункты 3, 16, 21, 23 постановления № 53).

Названная правовая позиция изложена в Определениях Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2020 №307-ЭС19-18723(2,3), от 10.11.2021 № 305-ЭС19-14439(3-8).

Верховный Суд Российской Федерации последовательно указывает на следующее.

Применительно к критерию №2 квалифицирующими признаками сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений "должник (его конкурсная масса) - кредиторы", то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы. Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения. При этом сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным подтверждением наличия основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Возражая против доводов истца, ответчик вправе ссылаться на правило о защите делового решения, а именно, что он действовал разумно и добросовестно (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ).

Так, в частности, совершение (одобрение) сделки на основании положительного заключения (рекомендации) профильного подразделения банка (в том числе кредитного департамента) предполагает, что действия ответчика не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых в этой сфере деятельности.

Тогда как на истце лежит бремя опровержения названной презумпции посредством доказывания, например того, что, исходя из существа сделки, для ответчика была очевидна ее крайняя невыгодность для кредиторов, либо что ответчик достоверно знал о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением заключения по сделке или, по крайней мере, обладал неполной (недостоверной) информацией по соответствующему контрагенту.

По этой причине, разрешая подобного рода споры, судам надлежит исследовать вопрос соблюдения при заключении сделок корпоративных норм и правил, действующих в банке, нормативных актов, а также оценивать условия сделок на предмет их убыточности (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 N 305-ЭС18-13210(2)).

В отношении критерия №3 судам при разрешении споров о привлечении бывшего руководства банка к субсидиарной ответственности необходимо поименно устанавливать вовлеченность каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых сделок применительно к каждой из них.

Тот факт, что лица занимали одну и ту же должность в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладал одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины. Изучению подлежат возражения каждого ответчика, из чего следует, что общие абстрактные выводы об их недобросоветсности (неразумности), основанные исключительно на их принадлежности к числуконтролирующих лиц (либо к одной группе контролирующих лиц), недопустимы. Само по себе наличие статуса контролирующего лица не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

В контексте названного критерия это означает, что суд, установив наличие отношения ответчика к руководству банка, должен проверить, являлся ли конкретный ответчик инициатором, потенциальным выгодоприобретателем существенно убыточной сделки либо действовал ли он с названными лицами совместно (статья 1080 ГК РФ).

Для правильного разрешения спора необходимо было установить, кто именно являлся инициатором совершения сделок и кто извлек выгоды от данных сделок.

Само по себе осуществленное на основании внутрибанковских правил одобрение сделки лицом, входящим в органы управления, еще не свидетельствует о том, что это лицо является соучастником вывода активов, поскольку (как отмечено выше) в такой ситуации предполагается, что оно действовало в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности. Бремя доказывания обратного лежит на конкурсном управляющем.

Согласно пункту 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (п. 3 ст. 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Такое лицо несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовалиобычнымусловиямгражданскогооборотаилиобычному предпринимательскому риску.

Аналогичная позиция изложена в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которой по делам о возмещении убытков истец обязан доказать совокупность следующих обстоятельств: что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Таким образом, гражданско-правовая ответственность в виде взыскания убытков может наступать только: при наличии у контролирующих лиц противоправного поведения, если такое поведение не соответствует критериям разумности и добросовестности, если такое поведение повлекло за собой причинение ущерба юридическому лицу.

В данном случае суды посчитали, что такие доказательства ГК АСВ не представлены, что исключает возможность взыскания с указанных ответчиков каких-либо убытков.

Кредит, выданный Гончарову А.А., по мнению судов, является элементом сложноструктурированной единой сделки, поскольку, как установлено Судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации в Определении от 11.07.2019, экономический эффект в данном случае достигается только от реализации всей цепочки сделок, оформляющих перевод долга по кредиту с Юрченко Е.В. на Гончарова А.А. При этом денежные средства, полученные Гончаровым А.А. по кредитному договору и перечисленные им в пользу Юрченко Е.В., являются одними и теми же денежными средствами, за счет которых Юрченко Е.В. погасил кредит перед банком; выдача кредита Гончарову А.А. и безакцептное списание этих денежных средств со счета Юрченко Е.В. не привели к уменьшению конкурсной массы банка; денежные средства фактически остались у должника.

Применительно к обстоятельствам, связанным с субъективным поведением ответчиков, устанавливая степень их добросовестности, должной осмотрительности, соблюдения принятых в Банке корпоративных правил и норм одобрения подобного рода сделок, следуя указаниям суда кассационной инстанции, суды установили следующее.

Утверждая, что ответчики при принятии решения об одобрении кредита Гончарову А.А. заведомо допустили замену ликвидного актива неликвидным, конкурсный управляющий полагал, что неблагонадежное финансовое положение Гончарова А.А. было известно членам Совета директоров еще на момент принятия решения об одобрении Кредита, не соответствует материалам дела.

Действительно, как отметили суды, в приложении к Протоколу кредиту присвоена 5 категория с формированием резерва 100%. Однако, такая категория присвоена кредиту только до погашения процентов, после чего категория была повышена до 3 с формированием резерва 50%.

Таким образом, на момент принятия решения об одобрении кредита Гончарову А.А. ответчики, являющиеся членами Совета директоров, исходили из положительных прогнозов относительно погашения Гончаровым А.А. задолженности.

В связи с этим суды посчитали, что основания утверждать о заведомом причинении ответчиками вреда Банку отсутствуют.

При этом, довод конкурсного управляющего о том, что самостоятельным и достаточным основанием привлечения ответчиков к ответственности за одобрение кредита Гончарову А.А. является привлечение к ответственности за ее совершение Спиридонова С.Г., признан судами неправомерным, поскольку в совершении Банком спорной сделки были также задействованы Харитонов О.А. и Колганов А.А., в привлечении которых к ответственности судами было отказано.

Кроме того, как отмечено в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 10.11.2021 по делу № А40-208852/2015 тот факт, что лица занимали одну и ту же должность в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладали одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины.

Конкурсным управляющим в данном случае, как отметили суды, не доказано, что Юрченко Е.В. на дату выдачи кредита Гончарову А.А. (08.09.2016) мог продолжать обслуживать имеющуюся у него задолженность перед Банком.

Материалами дела о банкротстве Банка подтверждается, что срок погашения кредита Юрченко Е.В. многократно продлевался дополнительными соглашениями, а с июня 2016 года обслуживание кредита было фактически прекращено. Общая сумма доходов Юрченко Е.В. после налогообложения в 2015 году составила 270 293 945 руб., а сумма задекларированного убытка — 863 392 994 руб., что более чем в 3 раза превышает сумму его доходов. Кроме того, в период с февраля по март 2015 года Юрченко Е.В. было отчуждено несколько объектов недвижимости в пользу третьих лиц.

Таким образом, суды пришли к выводу, что благонадежность Юрченко Е.В., как заемщика не подтверждена конкурсным управляющим надлежащими доказательствами, а позиция управляющего по этому вопросу строится исключительно предположениях.

При этом судами установлено, что у ответчиков не было оснований сомневаться в платежеспособности Гончарова А.А. по состоянию на дату принятия решения об одобрении кредита, поскольку в отношении него отсутствовали возбужденные исполнительные производства, производство о банкротстве и другие судебные дела, он являлся владельцем или совладельцем нескольких крупных компаний, а также акционером Банка, что подтверждается доказательствами, имеющимися в материалах дела.

Так, на дату заключения кредитного договора 08.09.2016 Гончаров А.А. являлся единственным акционером Акционерной компании с ограниченной ответственностью «ДЖОЙТАС КОРПОРЭЙШН» и Акционерной компании с ограниченной ответственностью «Лэйк Сибилиа Холдингс Инк.».

Через указанные компании Гончаров А.А. владел ООО «СибТранс» (75,39% - доля Акционерной компании с ограниченной ответственностью «ДЖОЙТАС КОРПОРЭЙШН», 24,61% - доля Акционерной компании с ограниченной ответственностью «Лэйк Сибилиа Холдингс Инк.»).

Через ООО «СибТранс» (ОГРН 1047797030853) Гончаров А.А. являлся совладельцем ООО «КБ «АЙМАНИБАНК» (ИНН 0411005333) с долей 9,95% (154 220 460 руб.).

Также Гончаров А.А. являлся владельцем или совладельцем следующих компаний: ООО «Микрофинансовая организация «0-12 Точка ру» (ИНН 9701002323) -33,34% (3 340 руб.), ООО «Веста» (ИНН 7705392511) - 100% (10 000 руб.), ООО «Елка кард» (ИНН 7733854800) - 70% (10 510,50 руб.), ООО «Лаборатория лояльности» (ИНН 7705997066) — 42% (15 624 000 руб.), ООО «Директ Кредит» (ИНН 7723809533) — 80% (12 000 руб.). Согласно бухгалтерской отчетности за 2016 год, выручка ООО «Директ кредит» составила 80,6 млн. рублей.

Кроме того, суды указали, что Гончаров А.А. являлся одним из ключевых инвесторов активно развивающегося на тот момент ООО «ВИКИМАРТ» (ИНН 7719692346), которое, как предполагалось, станет одним из главных игроков в Интернет-торговле. По информации из СМИ, доля инвестиций Гончарова А.А. в ООО «ВИКИМАРТ» составляла 40 млн. долларов.

Таким образом, суды установили, что утверждение конкурсного управляющего о том, что Гончаров А.А. как заемщик изначально не обладал финансовой возможностью по исполнению принимаемых на себя кредитных обязательств и о том, что это было заведомо известно ответчикам, не обоснованно и опровергается материалами дела.

Принимая во внимание недоказанность конкурсным управляющим того, что действия ответчиков по одобрению кредита Гончарову А.А. были противоправными, недобросовестными или неразумными, вышли за пределы обычного предпринимательского риска, были направлены на нарушение прав кредиторов Банка, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения Дискина И.С., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., Якушевой О.М., Куликова А.Н. к ответственности в виде взыскания убытков по этому эпизоду.

Кроме того, судами не установлены правовые основания для взыскания с Чуриловой И.Н. убытков в размере непогашенной ссудной задолженности ООО «Юм-Восточная Европа» в размере 287 399 918,03 руб., ввиду следующего.

На основании пункта 25 Постановления №25 применяя положения статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности лица, уполномоченного выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов юридического лица и лиц, определяющих действия юридического лица, следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входило названное лицо, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), таккаквозможностьвозникновениятакихпоследствийсвязана с риском предпринимательской и (или) иной экономической деятельности. Предпринимательская деятельность в целом имеет рисковый характер (п. 1 ст. 2 ГК РФ), и в процессе ее осуществления могут возникать ситуации неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств со стороны контрагентов.

Суды указали, что одобряя сделку по выдаче кредита ООО «ЮМ-Восточная Европа», Чурилова И.Н. полагалась на материалы, подготовленные структурными подразделениями Банка, действовала в пределах предоставленных ей полномочий.

При этом судами установлено, что конкурсным управляющим не доказано, что ее действия были недобросовестными или неразумными, а также вышли за пределы обычного предпринимательского риска и были направлены на нарушение прав кредиторов Банка, соответственно, действия Чуриловой И.Н. являлись разумными и добросовестными, вследствие чего основания для привлечения ее к гражданско-правовой ответственности отсутствуют.

Таким образом, суды посчитали, что Куликов А.Н., Дискин И.С., Самойлов В.С., Чурилова И.Н., Якушева О.М. при принятии решений об одобрении сделки, как в составе Кредитного комитета, так и в составе Совета директоров, действовали в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности, не были инициаторами либо выгодоприобретателями по данной сделке.

С учетом исследованных обстоятельств суды пришли к выводу о недоказанности оснований для привлечения Куликова А.Н., Дискина И.С., Самойлова В.С., Чуриловой И.Н., Якушевой О.М. к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО АКБ «Финпромбанк».

Заявляя о наличие оснований для привлечения к ответственности бенефициара Банка Семенова Д.Н., также являющегося конечным выгодоприобретателем по безнадежнымкредитам,предоставленнымООО«Эко-Инжиниринг»конкурсный управляющий ссылался на следующие обстоятельства.

Семенов Д.Н. являлся одним из бенефициарных владельцев Банка, благодаря чему во вред интересов самой кредитной организации и ее кредиторов, Семенов Д.Н. получил существенную долю активов кредитной организации через подконтрольные ему компании (ООО «Эко-Инжиниринг», ООО «Эйр Инвест»).

При этом конкурсный управляющий указал на связь Банка с Семеновым Д.Н. и наличие у него контроля над ООО «ЭКО-Инжиниринг»: ООО «Эйр Инвест» является акционером Банка с долей владения 18,22 %. Конечным бенефициаром ООО «Эйр Инвест» (ИНН 7714707574) согласно сведений Банка России являлся Семенов Д.Н., через Компанию «Дефайер Груп Лтд.»,ООО «Эйр Инвест» в период времени с 02.10.2007 по 30.01.2017 являлось единственным участником ООО «ЭКО-Инжиниринг» (ИНН 7714703964). С 16.04.2013 по 19.09.2016 Семенов Д.Н. являлся единоличным исполнительным органом ООО «ЭКО-Инжиниринг».

Банком с ООО «Эко-Инжиниринг» в период с 08.09.2014 по 29.03.2016 подписано 18 кредитных договоров на общую сумму 3 647 883 879,79 руб.; так в период с 01.05.2015-01.09.2016 идет прирост ссудной задолженности заемщика: на дату 01.05.2015 кредитные обязательства составляли 1 086 030 тыс. руб., на дату 01.09.2016 кредитные обязательства составили 2 657 884 тыс. руб.

При этом финансовое положение компании не позволяло ей обслуживать ссудную задолженность. Например, только по КД № 164-2015/КЛ от 15.05.2015 размер подлежащих уплате процентов составил 164 662 064,93 за календарный год, что в 7 раз больше годовой чистой прибыли заемщика. Остаток непогашенной ссудной задолженности составил 2 657 883 879,79 руб. Обязательства заемщика перед Банком ничем не обеспечены.

Целевым использованием ссудных средств, предоставленных ООО «Эко-Инжиниринг», перечисленных на брокерский счет в Банке, являлось приобретение облигаций Министерства финансов РФ.

Заявитель указал, что на следующий день заемщик продавал данные облигации, а денежные средства выводились с брокерских счетов на счета ООО «Эйр Инвест». По итогам анализа выписок, выявлено направления кредитных средств в пользу ООО «Эйр Инвест».

По - мнению Банка, направление кредитных средств на приобретение облигаций Министерства финансов РФ, имело своей целью формально исполнить требование о целевом использовании заемных денежных средств. Фактически кредитные средства ООО «Эко-Инжиниринг» направлял в ООО «Эйр инвест» (акционер Банка с долей 18,22%), конечным бенефициаром которого являлся Семенов Д.Н.

Следовательно, как полагал управляющий, выгодоприобретателем по сделкам, направленным на предоставление ООО «Эко-Инжиниринг» безнадежных кредитов является Семенов Д.Н., т.е. путем кредитования ООО «Эко-Инжиниринг» Семенов Д.Н. извлекал выгоду в виде увеличения (сбережения) активов за счет Банка.

По - мнению конкурсного управляющего, размер ущерба, причиненный Банку кредитованием, составил 6 364 167 964,38 руб. Соответственно, доля Семенова Д.Н. в ущербе от кредитования составляет 21,79 %. Общий ущерб причиненный Банку сделками по кредитованию и прочими сделками составил 15 333 279 979,52 руб. = (6 364 167 964,38 р. + 8 969 112 015,14 р.). Соответственно, доля Семенова Д.Н. в общем ущербе составляет 9,04 %.

Заявитель полагал, что из недобросовестного поведения руководителей Банка Семенов Д.Н. извлек личную выгоду, получил существенный актив Банка, в ущерб интересам юридического лица и его кредиторов.

Вместе с тем суды пришли к выводу, что Семенов Д.Н. не являлся лицом, подпадающим под определение «контролирующее должника лицо» в соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, поскольку никогда не входил в состав органов управления должника, а также не обладал правами давать обязательные для исполнения должником указания или возможностью иным образом определять действия должника (пункт 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Кроме того, суды установили, что до 23.03.2015 Семенов Д.Н. не являлся бенефициарным акционером ООО «Эйр Инвест», поскольку согласно выписке из ЕГРЮЛ долей уставного капитала ООО «Эйр Инвест» в размере 99,9948% владела компания ДЕФАЙЕР ТРУП ЛТД. Семенов Д.Н. являлся миноритарным акционером с долей менее 0,0052% в уставном капитале. При этом доля акций ООО «Эйр Инвест» в ПАО АКБ «ФИНПРОМБАНК» составляла 18.2165% (менее 50%).

Генеральным директором ООО «Эйр Инвест» с 16.11.2011 по 09.03.2017 являлся Морозов Михаил Леонидович (ИНН 770504687548), который в пределах полномочий единоличного исполнительного органа самостоятельно выполнял свои функции по управлению ООО «Эйр Инвест», в том числе в качестве представителя акционера Банка.

В свою очередь суды установили, что Семенов Д.Н. являлся единоличным исполнительным органом ООО «Эко-Инжиниринг» с 09.04.2013 по 21.07.2016, в течении которого ООО «Эко-Инжиниринг» не допускало просрочек по уплате основного долга по кредита Банка и своевременно и в полном объеме производило оплату процентов по ним, о чем свидетельствуют представленные в материалы дела профессиональные суждения об уровне кредитного риска по ссудной задолженности ООО «Эко-Инжиниринг», составленные сотрудниками ПАО АКБ «ФИНПРОМБАНК» в период с 01.09.2014 по 21.07.2016. В соответствии с данными профессиональными суждениями обслуживание долга выданных Банком кредитов ООО «Эко-Инжиниринг» оценивалось как «хорошее» (в соответствии с критериями Положения Банка России №254-П). О том же свидетельствует движение денежных средств по счетам организации.

Кроме того, суды указали, что сам ответчик в собраниях акционеров ПАО АКБ «ФИНПРОМБАНК» не участвовал, по вопросам голосования таких собраний решений не принимал, указаний и распоряжений лицам, участвующим в таких собраниях не давал и, тем более не понуждал. Как участник ООО «Эйр Инвест» Семенов Д.Н. имел право на получение дивидендов от прибыли ООО «Эйр Инвест» и на принятие решений в отношении вопросов, отнесенных к компетенции участника ООО «Эйр Инвест». То обстоятельство, что ООО «Эйр Инвест» являлось 100% участником ООО «Эко-Инжиниринг» с момента образования организации, в котором Семенов Д.Н. являлся генеральным директором в период с 09.04.2013 по 21.07.2016 само по себе не означает, что им были совершены действия, направленные на причинение ущерба имущественным интереса Должника и его кредиторам.

Одновременно суды пришли к выводу, что в период исполнения Семеновым Д.Н. функций единоличного исполнительного органаООО«ЭкоИнжиниринг»,кредитныеобязательствапередПАОАКБ «Финпромбанк» исполнялись надлежащим образом, а кредиты предоставлялись Банком на рыночных условиях в рамках осуществления обычной хозяйственной деятельности, о чем также свидетельствует кредитное досье ООО «Эко-Инжиниринг», которое содержит документы, анализ которых опровергает доводы конкурсного управляющего Банком в отношении ООО «Эко-Инжиниринг».

Действительно целевым использованием кредитов ООО «Эко-Инжиниринг», предоставленных Банком, было приобретение котируемых ценных бумаг (преимущественно векселей), эмитированных юридическими лицами, имеющими инвестиционный рейтинг не ниже "ВВВ" по классификации рейтингового агентства S&P (Standard & Poor's) или рейтинг не ниже аналогичного по классификациям "FitchRatings", "Moody's.

Ценные бумаги приобретались на основе соглашений о брокерском обслуживании с ООО «ВЕЛЕС Капитал», ПАО АКБ «ФИНПРОМБАНК» и ООО «Брокерская компания «Регион». Конкретный список ценных бумаг определялся конъюнктурой финансового рынка на момент приобретения.

Только два кредита были предоставлены на погашение кредитов АКБ «Авангард» и по ним Банком на основе Положения Банка России №254-П были сформированы резервы по ссудам в размере 50%.

Суды посчитали, что поскольку платежи по финансово-хозяйственной деятельности проводились через счета ООО «Эко-Инжиниринг», открытые в ПАО АКБ «ФИНПРОМБАНК», то для подтверждения движения денежных средств в виде платежных поручений о перечислении денежных средств контрагентам по финансово-хозяйственным договорам не требуется.

По учредителю «Эко-Инжиниринг» согласно приложенным справкам на кредитный комитет Банка от Управления экономической безопасности АКБ «ФИНПРОМБАНК» (ПАО) указывается, что Банком проводилась проверка по информационным ресурсам ФНС РФ. «Вестник государственной регистрации», ФСПП «Реестр должников организаций и индивидуальных предпринимателей» и «Арестованное имущество, переданное на реализацию», Реестр государственных контрактов, ФМС России.

Вместе с тем судами установлено, что ООО «Эко-Инжиниринг» с 2017 года находится в стадии банкротства через ликвидацию, и, в соответствии с законодательными сроками предоставления отчетности компания предоставила без нарушения сроков до 30.03.2016 отчетность за 2015 год. В соответствии с требованиями упрощенной процедуре банкротства организация обязана сдать ликвидационный баланс.

При этом в соответствии с информацией из открытых источников задолженности по налогам у ООО «Эко-Инжиниринг» отсутствует.

В представленных конкурсным управляющим при новом рассмотрении дела письменных пояснениях конкурный управляющий приводил доводы о необходимости привлечения к гражданско-правовой ответственности ответчиков (в том числе Семенова Д.Н.), в отношении которых судами первой и апелляционной инстанции в привлечении к субсидиарной ответственности было отказано.

Правила учета кредитов и займов в бухгалтерском учете регулируется на основании Приказа Минфина РФ от 06.10.2008 № 107н "Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету "Учет расходов по займам и кредитам", согласно которого расходы по займам признаются прочими расходами.

Особенности налогового учета процентов регулируются статьями 265, 269 и 328 Налогового кодекса Российской Федерации и включаются в налогооблагаемую базу, то есть, учитываются при расчете налога на прибыль.

Таким образом, проценты по кредитам и займам признаются прочими расходами и оплачиваются из валовой прибыли (прибыли от продаж) и прочих доходов (включая процентные доходы) до оплаты налога на прибыль и формирования чистой прибыли.

Вопреки утверждению заявителя, как установили суды, ООО «Эко-Инжиниринг»: в 2013 году имело доходы от финансово-хозяйственной деятельности на сумму 241 482 тыс. руб. (в том числе 138 424 тыс. руб. - прибыль от продаж и 103 058 тыс. руб. - процентные доходы) и расходов по процентам по всем действующим в 2013 году кредитам банков на сумму 236 254 тыс. руб. Соответственно доходная часть превышает процентные расходы на 5 228 тыс. руб., что позволило сформировать чистую прибыль в 2013 году в размере 2 363 тыс. руб.

В 2014 году имело доходы на сумму 403 822 тыс. руб. (в том числе 388 317 тыс. руб. -прибыль от продаж и 15 505 тыс. руб. - процентные доходы) и расходов по процентам по всем действующим в 2014 году кредитам банков на сумму 383 752 тыс. руб. Соответственно доходная часть превышает процентные расходы на 20 070 тыс. руб., что позволило сформировать чистую прибыль в 2014 году в размере 7 559 тыс. руб.

В 2015 году имело доходы на сумму 756 707 тыс. руб. (в том числе 556 756 тыс. руб. -прибыль от продаж и 199 951 тыс. руб. - процентные доходы) и расходов по процентам по всем действующим в 2015 году кредитам банков на сумму 748 762 тыс. руб., что превышает процентные расходы на 7 945 тыс. руб.

Заявитель указывал, что Семенов Д.Н., получил существенные активы Банка через схему кредитования ООО «Эко-Инжиниринг».

Конкурный управляющий полагал, что альтернативой взыскания убытков может служить привлечение Семенова Д. Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам кредитной организации, поскольку он, будучи «скрытым» бенефициаром Банка извлекал выгоду из недобросовестного поведения своих партнеров и руководителей Банка (Перминова СБ. и Гончарова А.А.) с понижением размера его ответственности до фактические причиненного Банку ущерба при рассмотрении вопроса об установлении размера ответственности. Заявитель определяет понятие «Схемные операции», как операции банков, имеющие нерыночный характер и совершаемые в интересах контролирующих банк лиц (связанных с банком лиц) зачастую с нарушением законодательства.

Целями совершения схемных операций могут являться: вывод активов банка, ненадлежащее формирование капиталов банка, финансирование предпринимательских проектов руководителей и\или участников (акционеров) банка, рефинансирование ранее выданных ссуд, создание видимости соблюдения обязательных нормативов, фиктивное улучшение основных экономических показателей и корректировка структуры баланса банка на квартальные и годовые отчетные даты, корректировка финансового результата банка, искусственное формирование обязательств.

Из данного определения следует, что для признания фактов хозяйственной жизни юридических лиц Схемными операциями необходимо доказать совокупность следующих признаков: нерыночный характер операций; их совершение в интересах контролирующих банк лиц; нарушение закона при проведении операции.

Отсутствие одного или нескольких указанных признаков не позволяет признать факт финансово-хозяйственной деятельности юридического лица проведением Схемных операций.

В подтверждение доводов о «схемном» характере выдачи кредитов Банком заемщику ООО «Эко-Инжиниринг», заявитель ссылался на результаты проведенного им анализа движения денежных средств по счетам Заемщика и делает вывод о том, что направление кредитных средств па приобретение облигаций Министерства финансов РФ имело своей целью формально исполнить требование о целевом использовании заемных денежных средств, а фактически кредитные средства были направлены Заемщиком в ООО «Эйр Инвест» (Акционеру банка с долей 18,22%) и являлись выводом активов Банка.

Вместе с тем судами установлено, что заявитель не представил в материалы дела надлежащих документов, которые он анализировал, что исключает, по мнению судов, возможность самостоятельной оценки судом и участниками процесса, как этих документов, так обоснованности выводов заявителя. Доказательств нерыночного характера этих сделок заявитель не представляет.

Заявитель также не представляет доказательств заинтересованности Семенова Д.Н. в результате данных сделок и извлечения им какой-либо выгоды.

Заявитель также ссылался на то, что при покупке и последующей реализации облигаций Министерства финансов РФ ООО «Эко-Инжиниринг» извлекло прибыль, что подтверждает, по мнению судов, экономическую целесообразность указанных операций с облигациями Министерства финансов РФ, реальность деятельности компании и профессионализм ее работников, осуществляющих операции с ценными бумагами.

Вместе с тем суды установили, что за весь период деятельности ООО «Эко-Инжиниринг» и ООО «Эйр Инвест» прибыль никогдане распределяласьи дивиденды не выплачивались, что доказывается данными бухгалтерского учета, имеющимися в деле в кредитном досье заемщика и другими материалами дела.

Таким образом, суды посчитали, что прямых доказательств извлечения выгоды от финансово-хозяйственной деятельности, как заемщика, так и его учредителя ООО «Эйр Инвест» в отношении ответчика Семенова Д.Н. не представлено.

По мнению судов, применительно к обстоятельствам, подлежащим установлению в деле о взыскании убытков, конкурсным управляющим не представлено никаких доказательств того, что Семенов Д.Н. лично, либо совместно с другими лицами произвел умышленный вывод и присвоение активов Банка или извлек выгоду из недобросовестного поведения руководства Банка.

Суд кассационной инстанции указал, что делу следует проанализировать поведение привлекаемого к ответственности лица и должника и повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, при этом необходимо принимать во внимание следующее наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д., при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям); реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное -состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделок); ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (пункты 3, 16, 21, 23 № 53).

Суды установили, что как следует из кредитного досье ООО «Эко-Инжиниринг», все кредитные договоры были заключены на основании положительного заключения (рекомендации) профильного подразделения банка (в том числе кредитного департамента), действия ответчика Семенова Д.Н не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых в этой сфере деятельности.

Одновременно судами отмечено, что заявителем, на котором лежит бремя опровержения названной презумпции посредством доказывания того, что, исходя из существа сделки, для ответчика Семенова Д.Н. была очевидна ее крайняя невыгодность для кредиторов, либо того что Семенов Д.Н. достоверно знал о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением заключения по сделке или, по крайней мере, обладал неполной (недостоверной) информацией по соответствующему контрагенту, - не представлено никаких доказательств того, что указанные факты имели место в действительности.

Таким образом, судами установлено, что по делу не доказано, что Семенов Д.Н. действовал неразумно и недобросовестно. При этом суды установили, что Семенов Д.Н. никогда не входил в состав органов управления Банком и не является по отношению к Банку контролирующим лицом в силу Закона, а заявителем не представлено надлежащих доказательств того, что Семенов Д.Н. являлся инициатором и\или соучастником, и\или выгодоприобретателем противоправного поведения контролирующих Банк лиц.

Судами отмечено, что заявителем не представлено доказательств того, что Семенов Д.Н. действовал с контролирующими Банк лицами «синхронно» в целях причинения вреда интересам кредиторов. Напротив, при исследовании поведения Семенова Д.Н. очевидно, что пока он непосредственно руководил ООО «Эко-Инжиниринг» Банк извлекал доход от кредитования управляемой Семеновым Д.Н. организации, которая выполняла все свои обязательства по заключенным с Банком сделкам.

Таким образом, суды посчитали, что в рассматриваемом случае конкурсным управляющим не доказана совокупность юридически значимых обстоятельств, необходимых для привлечения Семенова Д.Н. ни к субсидиарной ответственности, ни к гражданско-правовой ответственности по основаниям, предусмотренным Законом и не доказано наличие причинной связи с его действиями (бездействием) и банкротством должника, причинением должнику убытков или извлечения выгоды от неправомерного поведения органов управления должника.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 18.09.2017 по делу № А40-250247/16-ООО «ЭкоИнжиниринг» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утверждён Муштаков Дмитрий Олегович, о чём опубликованы сведения в газете «Коммерсантъ» № 182 от 30.09.2017.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 07.02.2023, оставленным без изменений постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.05.2023 и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 22.08.2023 суд привлек солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Эко-Инжиниринг» Семенова Д.Н., Чагину Т.Ю., Дуплинскую Я.С.; взыскал солидарно с Семенова Д.Н., Чагиной Т.Ю., Дуплинской Я.С. в пользу Банка «Траст» (ПАО) денежные средства в размере 344 727 377,05 руб.; взыскал солидарно с Семенова Д.Н., Чагиной Т.Ю. Дуплинской Я.С. в пользу АКБ «ФИНПРОМБАНК» (ПАО) денежные в размере 5 783 723 711,92 руб.; взыскал солидарно с Семенова Д.Н., Чагиной Т.Ю. Дуплинской Я.С. в пользу ООО КБ «АйМаниБанк» денежные средства в размере 134 927 153,04 руб.; прекратил производство в части требования о привлечении к субсидиарной ответственности ООО «Эйр Инвест».

Таким образом, в настоящее время имеется вступивший в законную силу судебный акт в защиту интересов АКБ «ФИНПРОМБАНК» (ПАО), кредитора ООО «Эко-Инжиниринг», о взыскании с Семенова Д.Н. денежных средств в порядке субсидиарной ответственности.

В отношении ответчика Баринова А.А. судами установлены основания для привлечения его к субсидиарной ответственности ввиду следующего.

При первоначальном рассмотрении дела в отношении Баринова А.А. суды пришли к выводу, что он не является выгодоприобретателем по сделке с ЭВЛИДА ЛТД, а вменяемые ему сделки не причинили ущерб Банку.

Суд кассационной инстанции усмотрел в данном выводе противоречие, указал на это обстоятельство в Постановлении от 03.11.2022 и направил дело на новое рассмотрение.

Вместе с тем конкурный управляющий Банка указывал, что Баринов А.А. являлся членом неформальной группы «Гончаров А.А.» состоящей из: Баринов А.А., Гончаров А.А., ООО «Таможенная карта», ООО «ИТС»; ООО КБ «АйМаниБанк».

Суды установили, что Баринов А.А. в период с 05.12.2002 по 27.11.2019 занимал должность генерального директора в ООО «Таможенная карта» (ИНН 7710357343). Баринов А.А. владел 45% в период с 05.05.2015 по 01.07.2016 (далее 67,86%, 33,93%) доли в ООО «Таможенная карта», совместно с Перминовым 13,5%, Гончаровым 31,5%, ООО НАПТ 10% (Национальная ассоциация таможенных представителей (брокеров), президент Баринов). С Бариновым А.А. всего заключено три кредитных договора № 1605-09/2015-КФ от 16.09.2015, №0403-08/2015-КФ от 04.08.2015, № 2405-08/2015-КФ от 24.08.2015 на общую сумму 969 000 180,00 руб. -денежные средства представлены без обеспечения, при том, что суммарный размер ежемесячных платежей по имеющимся кредитам был не сопоставим с величиной получаемого дохода.^. С ООО «Таможенная карта» был заключен кредитный договор № 390-2014/К от 22.12.2014 на сумму 1 300 000 000,00 руб.

В обоснование наличия оснований для привлечения Баринова А.А. как выгодоприобретателя по сделкам, причинившим Банку ущерб, конкурсный управляющий обоснованно заявлял следующее.

На дату совершения сделки между Банком и ЭВЛИДА ЛТД на балансе Банка имелась невозвратная ссудная задолженность Баринова А.А. по КД№1605-09/2015-КФ от 16.09.2015 в размере 462 983 тыс. руб., ООО «Таможенная карта» по КД№390-2014/К от 22.12.2014 в размере 1 341 539 тыс. руб. 01.07.2016. Баринов А.А. продал ЭВЛИДА ЛТД долю в ООО «Таможенная карта»; 05.07.2016 Банк купил у ЭВЛИДА ЛТД указную долю в ООО «Таможенная карта»; 14.07.2016 между Банком и ЭВЛИДА ЛТД заключены соглашения об уступке прав требований, согласно которых к ЭВЛИДА ЛТД перешли права требования к заемщикам Банка, а именно: к ООО «Таможенная карта» в размере 1 341 540 тыс. руб., к Баринову А.А. в размере 462 984 тыс. руб., к ООО «Транспроект-финанс» в размере 335 271 тыс. руб.

14.07.2016 (в тот же день) между Банком и ЭВЛИДА ЛТД, в оплату стоимости приобретенной Банком доли в ООО «Таможенная карта», заключено соглашение о зачете встречных однородных требований на сумму в размере 2 139 795 тыс. руб.

Таким образом, Банк указывал, что после совершения описанной выше цепочки сделок, за небольшой период времени с баланса Банка списана ссудная задолженность 3 заемщиков (ООО «Таможенная карта», Баринова А.А., ООО «Транспроект-финанс») в общем размере 2 330 380 тыс. руб. Взамен Банк получил долю в Обществе реальная стоимость которой составляет 142 445 500 руб. Ущерб составил 192 826 159,83 руб.

По - мнению Банка, совершение сделок обуславливается не экономическим интересом Банка, а связанностью Баринова А.А. с Банком через Гончарова А.А., Перминова С.Б., ЭВЛИДА ЛТД и ООО «Таможенная карта». Учитывая, что описанные выше сделки были убыточны для Банка, экономический интерес для кредитной организации отсутствовал, однако очевидно, что в то же время экономический интерес имелся у Баринова А.А. и связанных с ним лиц. В действительности экономический смысл в совершении описанной цепочки сделок заключался в погашении личных кредитных обязательств Баринова А.А. и подконтрольной ему компании ООО «Таможенная карта».

Факт наличия связанности компаний-нерезидентов с заемщиками Банка и его руководством подтверждается, по мнению судов следующим: Акционером Ю-ЭМ Файненс Лимитед, в том числе числится ЭВЛИДА ЛТД - стр.123 ответа, полученного СК РФ по уголовному делу № 11702007703000287 от компетентных органов Республики Кипр. Ю-ЭМ Файненс Лимитед в период времени с 15.09.2015 по 21.04.2016 в свою очередь также являлось единственным участником в ООО «ЮМ-Восточная Европа» - сведения СПАРК; по адресу: Продрому, 75 УануорлдПарквьюХаус,4ыйэтажп/и2063,Никосия,Кипр зарегистрированы/располагаются акционер Банка Компания Ю-ЭМ Менеджмент Лимитед, участники следующих заемщиков/дебиторов Банка: ООО «АС-Инвест», ООО «Таможенная карта», ООО «ЮМ-Восточная Европа», заемщик - компания «ЭКОЛАЙВ ЛТД» - сведения СПАРК. ООО ЮМ-Восточная Европа, бенефициарным владельцем данного заемщика является Перминов Станислав Борисович - сведения из юридическом досье заемщика.

Учитывая, что описанные выше сделки убыточны для Банка, экономический интерес для кредитной организации отсутствовал, однако, по мнению судов, очевидно, что в то же время экономический интерес имелся у Баринова А.А. и связанных с ним лиц.

Так, судами установлено, что в действительности экономический смысл в совершении описанной цепочки сделок заключался в погашении личных кредитных обязательств Баринова А.А. и подконтрольной ему компании ООО «Таможенная карта».

Рассматривая качество активов Банка и привлекая к ответственности Гончарова А.А., Перминова С.Б., Спиридонова С.Г., суды пришли к выводу, что задолженность Баринова А.А. и ООО «Таможенная карта» являлась заведомо невозвратная, то есть, суды посчитали, что ни Баринов А.А., ни ООО «Таможенная карта» не обладали достаточными доходами для погашения своих кредитных обязательств - что также подтверждает, по мнению судов, факт наличия у Баринова А.А. личного интереса в совершении описанной выше сделки с ЭВЛИДА ЛИМИТЕД.

Установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием юридических признаков аффилированности (пункт 3 Постановления № 53). Напротив, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника. Именно по этой причине модель поведения, предполагающая, например, «соучастие» в любых формах (п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53, ст. 1080 ГК РФ) в выводе активов должника и как следствие причинении вреда имущественным правам кредиторов даже при отсутствии формального статуса контролирующего должника лица, приводит к одним и тем же материально-правовым последствиям для ответчика в случае удовлетворения иска (ст. 1080 ГК РФ).

В такой ситуации статус контролирующего лица устанавливается, в том числе, через выявление:

—нетипичной структуры распределения финансовых потоков;

—согласованныхдействиймежду бенефициаром и подконтрольной ему организацией, которые невозможны при иной структурированности отношений;

—фактов извлечения выгоды, которая может заключаться как в непосредственном получении контролирующим должника лицом актива должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), так и в получении актива должника иными лицами, аффилированными с контролирующими должника лицами.

Прииномнедопустимом подходе бенефициары должны в связи с подконтрольностью им организации в одностороннем порядке определять субъекта субсидиарной ответственности выгодным для них образом и уходить от ответственности (Определение ВС РФ от 31.08.2020 № 305-ЭС19-24480 по делу № А41-22526/2016).

В банковской практике уже имели место схемы завуалированного выстраивания бизнес процессов, например, создание ситуации, когда:

кредитная организация обслуживает не собственные корпоративные интересы, а интересы контролирующего лица, не являющегося формально членом органов управления;

создается целая неформальная банковская группа, в которой условно можно выделить основной Банк, являющийся Банком-Реципиентом и центром вывода ликвидных активов, и Банки-сателлиты, используемые в том числе в качестве доноров для основного банка.

В подобных случаях контролирующими должника (кредитную организацию) лицами признаются не только члены органов управления, но и фактические бенефициары, чьи действия (бездействие) причинили ущерб интересам кредиторов.

Кроме того, доказывание соответствующего контроля может осуществляться путем приведения доводов о существовании между лицами формально юридических связей, позволяющих ответчику в силу закона либо иных оснований (например, учредительных документов) давать такие указания, а также путем приведения доводов о наличии между лицами фактической аффилированности в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей (в том числе с использованием офшорных организаций) или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником (Определение ВС РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3).

В данном случае суды посчитали, что наличие возможности оказания влияния ответчиком – Бариновым А.А., на Банк, а также осуществление контроля над ним обосновывается, в том числе, через многоуровневую структуру владения и управления кредитной организацией с использованием оффшорных компаний, в связи с тем, что ответчик в силу положений статьи 2 Закона о банкротстве, статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» являлся контролировавшими Банк лицом, а соответственно субъектом субсидиарной ответственности.

Как разъяснено в Постановлении № 53 предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве). В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Также предполагается, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекшийсущественныепреимуществаизтакойсистемыорганизации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе, посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки. В этом случае для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами. Приведенный перечень примеров не является исчерпывающим.

Согласно пункту 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в пунктах 1 и 2 настоящей статьи, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Столь значительное количество совпадений не может быть объяснено обычной случайностью и стечением обстоятельств. Совокупность приведенных доводов и отсутствие иных рациональных объяснений позволяли прийти к выводу о том, что наиболее вероятный вариант развития событий заключается в наличии между названными лицами, как минимум, фактической аффилированности, что обусловливает как существование у них общих экономических интересов, так и занятие единой, согласованной и скоординированной стратегии.». Иными словами, все «случайные» совпадения, в отсутствие им разумных объяснений, ведут к выводу о наиболее вероятном варианте развития событий.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.23 Закона о банкротстве в случае, если банкротство кредитной организации наступило вследствие действий и (или) бездействия лиц, контролирующих кредитную организацию, такие лица в случае недостаточности имущества кредитной организации несут субсидиарную ответственность по ее обязательствам в порядке, установленном статьей 10 данного Федерального закона.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подлежащему применению к спорным отношениям, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов.

Учитывая изложенное, исходя из совокупности приведенных фактических обстоятельства дела, суды посчитали, что Баринов А.А. получил прямую выгоду от совершения сделки, причинившей Банку ущерб, выраженную в погашение его личной ссудной задолженности и задолженности подконтрольного ему Общества «Таможенная карта», в связи с чем суды пришли к обоснованному выводу об обоснованности заявления конкурсного управляющего в указанной части.

Суд кассационной инстанции считает, что, исследовав и оценив доводы сторон и собранные по делу доказательства в соответствии с требованиями статей 67, 68, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями действующего законодательства, суды первой и апелляционной инстанций в обжалуемой части правильно определили правовую природу спорных правоотношений, с достаточной полнотой установили все существенные для дела обстоятельства, которым дали надлежащую правовую оценку и пришли к правильным выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказывать обязательства, на которое оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Под достаточностью доказательств понимается такая их совокупность, которая позволяет сделать однозначный вывод о доказанности или о недоказанности определенных обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно статьям 8, 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пользуются равными правами на представление доказательств и несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в том числе представления доказательств обоснованности и законности своих требований или возражений.

Опровержения названных установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств в обжалуемой части в материалах дела отсутствуют.

Таким образом, суд кассационной инстанции считает, что выводы судов в обжалуемой части основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу и соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на положениях действующего законодательства.

Доводы кассационных жалоб изучены судом, однако они подлежат отклонению, поскольку данные доводы основаны на неверном толковании норм права, с учетом установленных судами фактических обстоятельств дела. Кроме того, указанные в кассационных жалобах доводы были предметом рассмотрения и оценки суда апелляционной инстанции и были им обоснованно отклонены. Доводы заявителя кассационных жалоб направлены на несогласие с выводами судов и связаны с переоценкой имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что находится за пределами компетенции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, определенных положениями статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в Определении от 17.02.2015 №274-О, статей 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, представляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципа состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

С учетом вышеизложенного суд округа считает, что суды обеих инстанций в обжалуемой части выполнили указания суда кассационной инстанции в порядке статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, указали мотивы, по которым пришли к тем или иным выводам, правильно применили нормы материального права, не допустив нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судами фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

При повторном рассмотрении суд кассационной инстанции не установил оснований для изменения или отмены определения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции, предусмотренных в части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, указания суда кассационной инстанции, изложенные в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 03.11.2022 в соответствии с частью 2.1 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судами выполнены.

Таким образом, на основании вышеизложенного суд кассационной инстанции считает, что оснований для удовлетворения кассационных жалоб по заявленным в них доводам не имеется.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 24.08.2023 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2023 по делу №А40-196703/2016 в обжалуемой части оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Е.Л. Зенькова

Судьи: Е.А. Зверева

Н.Я. Мысак